Татьяна Маслова
20 февраля - 2 марта 2007.
19 февраля
Приезжаю в Москву. С Каланчевки аэроэкспресс не скоро, приходится ехать на метро на Павелецкий. У меня билет на самолет в 17.30 в Ашхабад, оттуда через пару часов в Бангкок – это Туркменские авиалинии, самый дешевый вариант. Билет куплен в московской турфирме ITMGroup вместе в визой и страховкой – так называемый «пакет дикаря». При покупке билета я очень волновалась, влезет ли мой велик в положенные габариты. Представитель ТА по телефону мне назвал цифры 130x50x50. Жалко, коробка не помещается, придется в чехле везти.
В аэроэкспрессе ехать одно удовольствие – народу мало, кресла мягкие, а багажом хоть весь вагон заваливай.
В аэропорту нахожу тетеньку из ТА, хочу уточнить габаритные правила. Она о них впервые слышит, говорит – ограничений нет.
На регистрации к велику нет претензий, зато взвешивают ручную кладь – в жизни такого не видела. Получается перевес 3 кг. Распихиваю часть вещей из рюкзака по карманам, перевес уходит.
Летим 3,5 часа. В самолете завязывается драка между пьяной компанией и мужчиной, сделавшим им замечание. Стюарды приходят на вызов минут через 10.
Прилетаем в Ашхабад. Драчунов забирают в милицию, но они быстро откупаются.
Аэропорт хороший – ни табло, ни бумажного расписания, ни указателей. Единственный дьюти-фри торгует туркменскими коврами. Нечаянно ухожу вместе с ашхабадцами на паспортный контроль, на вопрос о визе показываю тайскую – пограничник изумлен, но кто-то в очереди догадывается, что мне в транзитный зал. Посадочные талоны выписывают от руки. Садимся в зал ожидания, ждем часа полтора, потом за нами приходят и ведут в самолет.
Никакой маршрут по Таиланду у меня не намечен – собираюсь всю дорогу следовать своим спонтанным желаниям. В самолете еще раз читаю путеводитель и отчет Лены Чернорот, болтаю с соседями. Появляется первая цель – Чиангмай.
20 февраля (на велике 55 км, поезд)
Прилетаю в новый аэропорт Бангкока. За евро дают 46,2 бат, так что 1 бат – примерно 75 копеек.
Говорят, до города 30 км. Хочу на Хуа Лампонг – это северный железнодорожный вокзал. Следующий автобус туда через час. Не могу ждать, еду своим ходом. Куча развязок, трудно ориентироваться. Вокруг акации и болота с осокой, обочины завалены мусором – все как у нас, ноль экзотики. Карты пока нет, спрашиваю дорогу у местных. Английского никто не понимает, общаемся жестами. Левосторонее движение трудностей не вызывает. На улицах сотни мотоциклов, велосипедов почти нет. В Бангкоке пробки. На каждом шагу арки и колонны с потретами короля и его жены.
Еду часов пять - со всеми остановками, отдыхом в тени и питьем. Получается 55 км.
На вокзале встречаю троих москвичей с нашего рейса. Выясняется, что им и еще 12 (!) людям не доставили багаж, он по ошибке остался в Ашхабаде и прибудет только следующим рейсом – через 5 дней. Не летайте Туркменскими авиалиниями.
Москвичи ужасаются моему виду. Удивляюсь, смотрюсь в зеркало. Перед самым отъездом я коротко постриглась и покрасилась в радикальный рыжий, так что и так с самоидентификацией не все хорошо, а тут еще руки, ноги, лицо и глаза багрово-красные – совсем себя не узнать. Сгорела напрочь, пока ехала. Хорошее начало.
Покупаю билет в Чиангмай в вагон 2-го класса – около 800 бат. За велик берут 88 бат, он поедет в специальном багажном вагоне. Еще 2 часа до отправления, а поезд уже стоит – ура. Гружу велик с рюкзаком, гуляю налегке. Ем первый для себя экзотический фрукт – гуаву. Ничего так, на грушу похожа. Покупаю бутылку японского зеленого чая. Бывает такой удивительный вкус – кажется, что в нем целый мир заключен. В прошлый я такое испытала, когда ела в Афинах галактобуреко. Потом покупаю такой чай еще раза три – не каждый день, чтобы не спугнуть наслаждение.
В поезде одни французы. Вдоль вагона полки – как наши боковые, только шире, верхняя и нижняя. У меня верхняя, пытаюсь открыть ее самостоятельно – никак. Приходит проводница с ключом, стелит постель, задергивает занавески. Шикарное ложе получается – жаль, окна нет.
21 февраля (на велике 103 км)
Приезжаю в Чиангмай – северную столицу Таиланда. Самочувствие хуже некуда – сгоревшие конечности болят, голова гудит. Ем около вокзала макаронный суп с овощами и мясом – самую стандартную уличную еду. Через пару дней я не смогу выносить даже ее запаха. Езжу по городу, ищу карты, кремы и очки от солнца. Город красивый, а движение интенсивней, чем в Бангкоке.
Покупаю все только к часу дня. Еще раз ем – рис с рыбой и овощами. Все неимоверно острое, а водой запивать бесполезно, только хуже. Прошу еще риса, становится чуть легче.
Выезжаю на север по шоссе 107, как Лена со своим спутником в 2004-м году. Куда ехать, еще не решила – наверно, в Пай. Шоссе прямое, унылое и загруженное, сплошная населенка. Поворачиваю на Пай – совсем другое дело, сразу начинаются холмы, между деревнями живописные поля и леса. Вижу несколько лесных пожаров. До Пая доехать нереально – пара часов до темноты, а крупных населенных пунктов не ожидается, еду наудачу. Темнеет, а заодно холодает, но при этом изменяется и палитра запахов – в ней появляется что-то очень приятное и дурманящее, среднее между магнолией и чайным кустом (ни того, ни другого там не видела). Заезжаю в первый попавшийся дом, по совместительству – магазинчик. Показываю жестами, что хочу спать. Там две веселые женщины лет 35, одна знает несколько английских слов. Говорят - ночуй прямо здесь, бесплатно. Бесплатно не хочу, предлагаю 100 бат. Подруга хозяйки уезжает домой, мы остаемся с хозяйкой и ее отцом и весь вечер общаемся с помощью моего разговорника. Читаю тайские слова в русской транскрипции, но понимают меня редко. Тайский – язык с пятью тонами, т.е. один и то же слог может иметь пять разных значений в зависимости от высоты. Попробуй угадай, как именно произнести. К тому же, на севере свой диалект.
В комнате, в которой мы сидим, насчитываю 6 изображений короля и 4 – его жены. Да, это поистине народная любовь.
Ложусь спать в проходной комнате, за занавеской хозяин с приятелем смотрят телевизор – мне все равно, засыпаю мгновенно.
22 февраля (на велике около 65 км)
Выезжаю около 7.30. Неожиданно холодно – даже в виндблоке. До Пая всего 60 км, поэтому подумываю о том, чтобы заехать в деревню племени лису Хуай Нам Данг, в которой Лена в свое время ночевала. Туда км 15 от шоссе по горам, но хочется поставить галочку в этнографический раздел путешествия. Опять завтракаю макаронным супом. Он совершенно не сытный. Подходит англоговорящий таец с ребенком, рассказываю о своих планах. Тоже мне невидаль – лису, - говорит, таких деревень пруд пруди около Пая, в том числе по дороге в Мэхонгсон. Показывает мне парочку на карте. Хуай Нам Данг отменяется.
Даже в жару еду с длинными рукавами и в виндблоковых перчатках – других нет и в продаже не вижу. Тяжело, но жалко руки – на них живого места нет.
За несколько километров до Пая – горячие источники. Cворачиваю к ним, дорога идет по эвкалиптовой роще. Рядом быки нежатся в лужах. Начинается нац.парк с входной платой 400 бат. Мне туда не хочется, обнаруживаю источники перед входом. Купаться невозможно – очень горячо, ограничиваюсь мытьем головы. Тут загадочным образом расплавляется дужка у купленных вчера очков – приходится выкинуть. Рядом с источниками – деревня со слонами. Еду просто посмотреть, мне предлагают покататься за 300 бат в час. Не торгуясь, сразу соглашаюсь. Залезаю на слона со специального деревянного помоста. Его зовут Ной, на нем одеяло, а на шее – веревка, чтобы держаться. Еду на слоне по полю, счастье захлестывает. Заезжаем в реку, идем по ней минут 15, в самом глубоком месте погонщик что-то говорит слону – и я лечу в воду. Слон услужливо приседает, чтобы я могла на него залезть, потом сбрасывает меня еще раз семь. Едем обратно по полям. Я в полном восторге.
На очереди кататься пожилая европейская пара, им ставят большое железное седло. Сажусь на велик прямо в мокром, все быстро высыхает.
В Пай приезжаю незадолго до темноты. В центре городка стоят несколько молодых людей в одинаковой форме – дорожная полиция. Спрашиваю у них о недорогих гестхаузах. Один наводит по телефону справки, другой едет меня провожать. Гестхауз на берегу реки, каждое бунгало – 150 бат. Выбираю ближайшее к реке, принимаю душ и иду гулять в город. Закупаюсь в супермаркете 7-eleven - это американская сеть, они в тайских городах на каждом шагу. Для меня это отрада всю дорогу – там всегда прохладно, есть автоматы со льдом, персонал понимает по-английски, на многих товарах есть английские надписи, цены фиксированы и указаны (в отличие от тайских магазинов), а главное – есть йогурты, мое спасение среди сплошной утомительной экзотики. Когда я завтракаю йогуртом, я ощущаю хоть какую-то стабильность жизни.
Гуляю до темноты по вечерним продовольственным рынкам, ем рубленое мясо, запеченное в виноградных листьях.
23 февраля (на велике 114 км)
Утром замерзаю в своем бунгало, вставать не хочется. Руки болят еще больше и сильно распухли. В эти дни каждый встречный спрашивает, что с ними. Каждый год сгораю, но такого еще не было.
Мне предстоит проехать около 110 км по горной дороге, и в это слабо верится – светлое время меньше 12 часов, а в жару тяжело. Выезжаю в 7.30, шоссе довольно загруженное, а населенки мало. Все деревни лису незаметно остались где-то в стороне, но на мотоциклах мимо проезжают женщины в красных и зеленых ярких нарядах и с бусами – по описанию, лису и есть.
Дорога – сплошной подъем, едется очень тяжело, на некоторых участках иду пешком. Завидую мотоциклистам. Чувствую, не видать мне сегодня Мэхонгсона.
Наконец заезжаю на перевал, который напоминает Яблоницкий в Карпатах – те же автобусы с туристами и торговля изделиями народных промыслов. Жизнь сразу налаживается, опять появляются силы. Второй перевал дается легче. На нем туристов нет, только две бабульки продают шапки и сумки. Одна из них с черными губами, потом я еще нескольких таких мужчин встречаю – жуют они что-то, что ли? Фотографирую их, они требуют посмотреть их товар. Честно пытаюсь чем-нибудь заинтересоваться, но все криво сшито и нитки торчат – такое никому не подаришь.
В одной деревне вижу сладость, по виду очень похожую на татарский чак-чак – жареные во фритюре шарики, склеенные медом. Покупаю – и по вкусу он! Странно встретить хоть какой-то привычный вкус.
После третьего перевала наступает полная эйфория – трудное позади. Смеркается, любуюсь окрестностями. Ближе к Мэхонгсону появляется много лиан и деревьев с разветвляющимися стволами – завораживающе красиво.
В Мэхонгсоне я в полной темноте. Нахожу полицейский участок, там меня отправляют в туристский центр, где рекомендуют в качестве ночлега некий Джонни-хауз. По дороге попадаю на берег небольшого озера, на берегу которого - красиво освещенный буддистский храм и вечерний рынок с едой. Гестхаузов куча. В Джонни-хаузе корпуса на несколько комнат, туалет и душ снаружи, как обычно. Стоимость та же – 150 бат. Комната выкрашена мрачной краской, окно выходит на помойку, но стены без щелей – хоть не замезну.
На следующий день хочу посетить одну из деревень с длинношеими женщинами племени карен и еще какие-нибудь окрестные достопримечательности, причем без велика, а на автобусе. Совершаю поход по турфирмам, которые здесь на каждом шагу. Все предлагают экскурсии к карен и еще во всякие пещеры и на водопады, но ни у кого на завтра не набирается группа. Эх, завели бы общую базу данных, что ли… Значит, к карен мне тоже ехать на велике.
Гуляю по рынку, ем знаменитые блины с банановой начинкой и еще какие-то яства. Еды, которую действительно хочется попробовать, немного. Большая часть – жареные до черноты сосиски, мясо и рыба. Эти жаровни с решетками стоят по всему Таиланду, и чад от них идет на десятки метров.
Первый раз захожу в Интернет, пишу несколько писем.
Перед сном пытаюсь построить какие-нибудь планы на завтра, но не получается – очень хочу спать.
24 февраля (на велике около 42 км, автобусы)
Выезжаю около восьми, узнаю на автовокзале расписание автобусов в Чиангмай и еду в деревню На Сой к длинношеим женщинам. Дорога очень красивая, местами вдоль реки с лодками и беседками в воде. Начинается деревня, но пока все обычно. Поселение карен на отшибе, туда еще ехать по холмистой разбитой грунтовке. Недалеко – граница с Бирмой. Но посещение соседних стран в мои планы не входит – Таиланд-то толком не посмотреть. Вход в деревню оказывается довольно дорогим. Пристегиваю велик снаружи, переодеваюсь в цивильное и иду гулять по деревне. Девушки и женщины с кольцами на шее гордо сидят, продают сувениры, ткут шарфики и принимают разные позы под щелканье фотоаппаратов туристов. Туристов, правда, мало – рано еще. Кстати, ни в одной тайской деревне я не встречала такого хорошего английского, как в этом, так сказать, дремучем племени. Разговариваю с одной двадцатилетней девушкой. У нее девять сестер и братьев, но кольца носит, кроме нее, только одна сестренка. Это личный выбор каждой пятилетней девочки – начинать носить или нет. Родом они из Бирмы, переехали в Таиланд около 10 лет назад. Покупаю синюю ажурную невесомую шаль, иду дальше. Вот еще одна продвинутая старушка с очень длинной шеей, которая показывает мне и двоим французам целую книжку о своем племени с иллюстрациями деформации позвоночника при ношении колец.
Девчонки с кольцами на шее и ногах прыгают в резиночку с мальчишками – без колец. В общем, обычная жизнь. Но вся на виду, целыми днями.
Деревня мне очень нравится, даже уезжать не хочется. На обратном пути ухитряюсь заблудиться и намотать км 7 лишних. Приезжаю в Мэхонгсон к предпоследнему микроавтобусу в Чиангмай – последний большой уже ушел. Билет 250 бат, за велик берут еще 100 (больше я на такое не соглашалась, но это первый автобусный опыт) и привязывают его на крышу. Едем по тем же местам, по которым я пилила в другую сторону 3 дня. Серпантины, действительно, крутоватые. Со мной едут двое американцев – вернее, один бывший, уже три года живущий в Таиланде и женатый на женщине племени лису. Держит гестхауз с несколькими бунгало. Сам пока ни тайского, ни лису не выучил. Сейчас едет с приехавшим другом на остров Ко Самуй. Они советуют мне обязательно побывать на островах – это самое красивое в Таиланде. До и после этого мне то же говорят человек десять. Задумываюсь об этом. А пока намечаю себе следующую цель – город Аюттайя, который был столицей Таиланда с XIV по XVIII век.
По дороге ем сосиски с жаровни и очень вкусные – тоже жареные – пончики с кремом.
В Чиангмае узнаю насчет автобуса в Аюттайю. Их полно – все бангкокские автобусы ее проходят, но кассирша начинает мутить воду по поводу моего велика – будто бы он влезет не во всякий автобус, а только в самый дорогой (первого класса) и должен быть дополнительно оплачен - 200 бат. Я не верю, то же мне кричат другие девицы… Еду на жд-вокзал, с удовольствием вспоминая поезд из Бангкока и ожидая чего-то подобного. Не судьба - сегодня остался только сидячий и без багажного вагона, так что велосипед с собой не взять. Возвращаюсь на автовокзал. Действую по-другому – требую показать мне автобус второго класса. Водитель против велика не возражает, он прекрасно помещается, покупаю билет только на себя. Вообще, как впоследствии многократно проверено, водителям все равно, платишь ли ты за багаж, а заинтересованы в этом только кассовые тетки, которые явно имеют процент, а цену могут назвать от фонаря (до 200 бат) и не дать никаких квитанций. Так что в кассу нужно идти без велика и желательно без шлема, а лучше вообще платить прямо водителю – на не очень дальних автобусах это разрешено.
25 февраля (на велике около 60 км, автобусы)
Всю ночь автобус останавливается на больших станциях с гигантскими автовокзалами, на каждой подолгу, и пол-автобуса встают и идут есть. Зачем есть среди ночи, когда можно спать, мне не очень понятно, но я тоже вскакиваю на каждой станции, потому что боюсь, что меня забудут разбудить в Аюттайе и увезут в Бангкок. Предвкушаю, как на таком же большом вокзале я поем и помоюсь. Туалеты в Таиланде классные – в каждой кабинке небольшой душик с гибким шлангом и/или ковшик с ванночкой, так что можно мыться хоть с головы до ног. Правда, все они платные, но не дороже 3 бат.
Вместо большого вокзала меня высаживают где-то в чистом поле. Где город – не очень понятно и не сразу удается выяснить, потому что никто меня не понимает. Очень долго еду на жд-вокзал, узнаю о поездах в Пак Чонг – следующую мою цель. Хочу приобщиться к дикой природе национального парка Кхяо Яй, который там недалеко. С поездами засада – один в 9 часов (через час), другой – в 16ч, в промежуточные нельзя с великом. На вокзале встречаю канадскую супружескую пару, они угощают меня джекфрутом – это такой большущий зеленый фрукт с колючками. Продают обычно уже вырезанные внутренности. Вкус интересный, но много есть не хочется.
Мечтаю позавтракать. Кругом продают горы еды, но все кусочками, а хочется чего-нибудь основательного и сытного. На лапшу уже смотреть не могу. С десятой попытки удается убедить одного интеллигентного вида хозяина кафе, чтобы он вместо лапши положил в суп рис. Еще только восемь утра, а уже хочется залезть в тень и пить что-нибудь со льдом - это не север.
Еду в центр. Около университета толпы веселой празднично одетой молодежи, некоторые что-то скандируют. Осматриваю несколько храмов – и старых, и новых, посещаю большой рынок. В центре большая зеленая зона с каналами, прудами и грунтовыми дорожками – рай для велосипеда. И даже велосипедисты попадаются, европейцы в основном.
Перед входом в большой храм все снимают обувь и кладут на специальные полочки. Захожу внутрь. Иностранцев втрое больше, чем тайцев.
Осматриваю развалины древних храмов. Город мне очень нравится – больше всех, в которых я была, но к часу дня надоедает. На велике ехать в такую жару не хочется, тем более около Аюттайи очень сложная система развязок. Пытаюсь уехать в Пак Чонг на автобусе. Меня гоняют по разным автовокзалам. Как потом выясняется, почти в каждом городе их несколько, некоторые принадлежат каким-нибудь фирмам. Наконец нахожу нужный автобус – в Сарабури, это на полпути до Пак Чонга. Он идет очень медленно, часто останавливается, но какое удовольствие в жару ехать в прохладе. И в окно смотреть никогда не надоедает – очень много необычного. В этих – не совсем туристских – районах тайцы одеты довольно скромно, очень многие в форменной одежде – чаще всего белая рубашка и темный низ. Ну и как везде, куча людей в желтых футболках с тайским гербом. Особенно много их в госучреждениях, но связано ли это, я не поняла. Футболки эти очень качественные, бывают нескольких оттенков и продаются на каждом углу за 150 бат.
По телевизору показывают тайский фильм. Мужик украл в буддистском храме какие-то дары, выходит за ворота, садится под большую статую Будды и хохочет. Будда гневается и опускает на него свою тяжелую руку. Процесс размозжения головы показывается подробно в течение пяти минут.
В Сантабури меня сразу берут в оборот двое грузчиков – услышав слово «Пак Чонг», хватают мой велик с рюкзаком и тащат в соседний автобус. Я так не могу, отбираю велик, пытаюсь выяснить, когда отправление и сколько ехать. Они отстают, автобус уезжает. Стою в растерянности, подходит шофер еще одного автобуса, с помощью разговорника кое-как договариваемся, он грузит мой велик и пытается сразу уехать, еле отпрашиваюсь пойти умыться. В автобусе опять только тайцы, а по телеку – тайская попса. В этом путешествии некоторые песни я успела услышать по 5 раз и чуть не наизусть выучить. Сюжеты клипов очень целомудренные – парень помогает девушке поднести сумку, или она защищает его от хулиганов, потом долгие смущенные взгляды, а остальное время - воспоминания и страдания. Никаких объятий и поцелуев. Кстати, их нет и на улицах – не принято.
Выхожу в Пак Чонге, хочу поменять деньги, но все банки рано закрылись по случаю воскресенья. Денег у меня маловато – около 700 бат, а в нац.парке наверняка нет обмена. До темноты совсем мало времени, а до парка 40 км. Все за то, чтобы поискать ночлег в Пак Чонге. Нет, еду в парк.
На входе скандалю с охранником, пытающимся содрать деньги за велик (сумму явно придумал только что). Кстати, тайцы, как справедливо пишут в путеводителях, очень не любят конфликтов. Когда с ними споришь или кричишь на них, они мрачнеют, замыкаются в себе и часто от тебя отстают. В этой поездке я довольно много повышала голос на тайцев, с которыми меня связывали (иногда потенциальные) коммерческие отношения, и часто это срабатывало. Но такая стратегия не всегда подходит, кроме того, иногда находились тертые тетки (особенно на автовокзалах) одной со мной весовой категории, которые орали не хуже меня, а власть была на их стороне. Так что рекомендую сначала пытаться договориться мирно.
Безуспешно пытаюсь выяснить стоимость ночлега в парке, плачу положенные 400 бат за вход и въезжаю.
Сразу попадаю в другой мир. Количество звуков увеличивается на несколько порядков. Вокруг непрерывная и громкая жизнь. Кричат десятки каких-то птиц, воют животные, кто-то шуршит.
Уже почти темно. Пытаюсь собрать свою фару – грузя велик в один из автобусов, я не смогла ее снять и свинтила вместе с креплением. Теряю несколько деталек в траве, теперь ее точно не укрепить. Еду в темноте, становится жутковато. Вспоминаю данные из путеводителя о количестве хищников в парке. Появляются таблички “Зона тигров”, «Осторожно, прыжки с деревьев» и т.п. Очень хочется вписаться в какую-нибудь машину, но их нет. Наконец что-то появляется – ура, пикап! За рулем мужчина-таец. Говорю – подвезите меня до Visitor centre, а то я боюсь. До него еще км 10. Грузим велик в кузов.
В Visitor centre мне предлагают какие-то комнаты за 800 бат. Самое дешевое, что есть, – палатка в кемпинге за 280 бат. У меня как раз ровно столько, но оставаться без денег не хочется. Может, что-нибудь еще? Да, есть помещения в полукилометре отсюда, но без постели, за 50 бат. О, это то, что надо. Зря, что ли, я таскаю с собой всю дорогу виндблок и термобелье. Служащий идет меня провожать. По дороге встречаем оленя. Моя комнатища - в пустом деревянном корпусе на курьих ножках, как в пионерлагере. Ближайшие люди – в Visitor centre.
Расстилаю на полу велочехол, напяливаю всю одежду. В полу щели, на стенах ящерицы, Все слышно так же, как на улице. Звуки джунглей надо записывать и продавать. Хотя это, наверно, давно делают. Вокруг домика бродят какие-то крупные животные, кто-то слегка ломится в пол. Но сон сильнее страха.
26 февраля (на велике 104 км)
Отвожу рюкзак на хранение в Visitor centre, беру там схему парка, интересуюсь, куда бы съездить. Говорят – вот на этот водопад. А эти водопады? Они все без воды, она там только в сезон дождей появляется.
Еду налегке кататься. Встречаю по дороге много иностранцев, в основном живущих в кемпинге. Водопад не очень интересный, струйка тонкая. Рядом прыгают обезьянки. Вижу там молодых людей в футболках «Bangkok university”. Один со мной заговаривает – в тех выражениях, какие я слышу в Таиланде по много раз в день, а еще чаще наблюдаю в виде жестов: «Путешествуешь на велосипеде? Какая ты сильная! Одна?? Какая ты смелая!» Его английский удивительно хорош – оказывается, он год учился в Великобритании. Зовут Той, работает преподавателем рекламы, приехал в парк на один день со своими студентами на машине. Кстати, для тайцев входная плата очень низкая. Минут 10 гуляем-общаемся, обмениваемся телефонами. Он делает мне комплимент по поводу произношения мной тайских названий. Эх, слышали бы это тайцы в деревнях, которым я на все лады пропеваю очередное слово из разговорника и не могу добиться понимания.
От водопада идет дорожка к Visitor centre – 10 км вместо 15 по шоссе, но на велике там ехать невозможно.
Еду обратно, сворачиваю на грунтовую тропинку. Количество живности увеличивается. Много разных оленей, диковинных птиц, красивых ярких петухов – не куцых и черных, как в тайских деревнях. Все боятся и разбегаются-разлетаются.
Еду еще на одну видовую точку – туда дорога идет все время в гору, зато обратно приходится до боли жать на тормоза, чтобы не превышать 60кмч.
Возвращаюсь в центр парка, ем рис с каким-то неимоверно острым мясом. Вообще-то, в тайской кухне мне многое нравится – когда они предлагают специи отдельно, а не кладут при готовке, это даже можно есть. Например, здорово, что они используют субпродукты – печень, почки, легкие и т.д. – и интересно их готовят. Еще у них в еде огромное количество овощей – правда, хорошо бы они их получше проваривали. Кроме того, много обожаемых мной морепродуктов и рыбы. Когда невмоготу от остроты и экзотики, можно заказать рис с рыбой или яичницу. Яйца у них есть всегда и везде, и я никогда не представляла, что из них можно столько всего приготовить. Куски яиц попадаются в супах и рагу, а целые вареные яйца обжариваются в масле и подаются отдельно и в загадочных темных бульонах.
Судя по схеме парка, на велике посещать больше и нечего. И осталось всего несколько дней, а хочется на побережье или острова. Забираю велорюкзак, выезжаю – не в Пак Чонг, а в другую сторону, в Прачинбури, до него 50 км.
По сторонам дороги трубные звуки. Наверно, слоны, но не верится. Тут действительно замечаю метрах в 20 от дороги слона. Смотрим друг на друга некоторое время, потом он уходит в чащу и трубит. Уезжаю в восторге.
Второму слону радуюсь меньше, потому что он возникает прямо передо мной на шоссе. Ехать к нему я боюсь, останавливаюсь и жду. Минут пять он ходит туда-сюда, ест листья с деревьев, поглядывает на меня. Между нами метров 30, и мне не по себе – мало ли что ему в голову придет. Наконец едет машина, и он уходит в лес.
Смеркается, кругом очень красиво – напоминает картины Рериха, а раньше мне казалось, что краски на них неправдоподобно яркие.
Выезжаю из парка и из лесной прохлады попадаю на сковородку. Кругом поля с редкими кустиками, даже тени не найти. В деревнях произвожу фурор - и великом, и лицом. Это самый нетуристский район из всех, где я была. Ни одного европейца ни по дороге, ни в самом Прачинбури не встречаю. Все проезжающие сворачивают на меня шеи, кричат и машут руками.
Приезжаю в Прачинбури, пытаюсь найти банк, но это тайское слово мне очень редко удается выговорить понятно. Вижу большой супермаркет, еду туда. Две милые красиво одетые женщины – видимо, служащие - отводят меня в банк, потом показывают дорогу на автовокзал.
Куда ехать, конкретно не знаю – куда-нибудь на побережье. Есть целых пять автобусов в Районг, которые проезжают Чонбури и Паттайю – гнездо российского разврата, но все они почему-то ночью, и первый из них в 1.45. Сейчас около 19. Куда бы деть столько времени… Оставляю велик прямо в кассе, переодеваюсь и иду гулять. Я единственная пешеходка – остальные перемещаются на любые расстояния на мотоциклах. Самое время попробовать тайский массаж – руки и ноги уже почти не болят. Но где бы его найти? Все надписи на тайском. В тайском алфавите 76 букв, так что учить его я даже не пытаюсь. Когда поеду на месяц или дольше, обязательно займусь.
Дохожу до супермаркета, в котором меняла валюту, и вижу первую в городе надпись латиницей – “Thai massage”, а те милые женщины, что помогали мне полтора часа назад, оказываются массажистками. Одна из них принимается за меня – моет ноги, дает пижаму для переодевания, потом час делает массаж. Это совсем не то, что я представляла. Расслабиться не дают – без конца нужно переворачиваться и принимать какие-то позы, а сам массаж довольно болезненный – все суставы выламывают в другую сторону, а мышцы неестественно растягивают. Но уходить после окончания не хочется. Так бы и лежала до самого автобуса.
Пытаюсь покататься на тук-туке – это мототакси, которое есть в каждом тайском городе, но на автовокзал везти меня не хотят – мол, нечего тебе там делать, твой автобус не скоро. Смеюсь над такой заботой, иду пешком. На вокзале только пара бомжей. Девушка-кассирша уходит до часу ночи, запирая мой велик. Перед этим «радует» меня сообщением, что автобус проходящий, из Чиангмая, поэтому в багаже может не быть места. Бомжи спят на скамейках, иногда вскакивая и переругиваясь. Мне здесь неуютно – иду в кафе неподалеку и сижу там до часу за чашкой чая. Это единственный мой черный чай в Таиланде, еще пару раз я пила зеленый, а в основном обходилась без горячих напитков, как тайцы. Чай здесь вообще редкость, а кофе кое-где продается, но стоит как целый обед.
27 февраля (на велике 33 км, автобусы)
Прихожу на вокзал к часу, в кассе темно, жду больше сорока минут, не знаю что думать. Для полного счастья вокруг скачет растрепанный бомж и тычет пальцем в расписание (на тайском) –чего ты тут ждешь? Рядом в кузове тук-тука таксист делает массаж женщине с испитым лицом. Кассирша появляется за минуту до автобуса, еле успеваю уложить велик в чехол. Из автобуса выходят водитель и стюардесса (как ее еще назвать? не проводницей же) на шпильках в сером костюме с иголочки и такой же серой пилотке. Покупаю билет, он неожиданно дорогой – 400 с чем-то бат, причем 195 бат выбиты на отдельном чеке – не иначе как за велик. Но сейчас не до споров, очень хочется в автобус и спать. Водитель к багажу не притрагивается, его грузим мы с кассиршей. Захожу в автобус – такое мне и в страшном сне не снилось. Все забито людьми, они стоят и лежат в проходах, яблоку негде упасть. Продираюсь в конец салона, обнаруживаю дверь, там кабинка туалета, переносной холодильник и шторка. За шторкой что-то типа узкой кровати – наверно, для отдыха водителя. Заваливаюсь туда в надежде, что стюардесса придет не скоро. Вскоре она меня прогоняет. Сажусь на холодильник – тоже нельзя. Пытаюсь объяснить, что я человек и не могу спать стоя. Говорю прямо по-русски, т.к. английского она все равно не знает. Возвращаюсь в салон, ложусь на ручку чьего-то кресла, но уснуть не успеваю – остановка, весь автобус вскакивает и идет есть. Иду обратно к туалету, сажусь на холодильник, нахожу коробку под голову, устраиваюсь. Все бы хорошо, но из кондиционера холодный воздух дует прямо в уши и выключить его не удается. Тайцы очень боятся жары, поэтому на всякий случай в учреждениях и на транспорте поддерживают постоянный холод. Если заходишь в сарафане в банк или магазин, сразу замерзаешь. А в автобус обязательно надо брать теплую одежду.
Приходит водитель, отдыхает на своей кровати, что-то ест. Спрашиваю жестами, как бы выключить эту дрянь над головой. Он дает кусок туалетной бумаги – суй, мол, прямо в дырки. Действительно, так дует меньше. Стюардесса больше не докапывается, но сгоняет меня на время, чтобы достать из холодильника бутылки с водой. Из какого-то другого места извлекает маленькие пачки чипсов – граммов по 15 – типа автобус с питанием. И вот лавирует она на своих шпильках между лежащими вповалку на полу телами, раздавая чипсы и воду. Мне кажется, что эта кафкианская ночь никогда не кончится.
Примерно за полчаса до прибытия появляются свободные места, и я перебираюсь в салон. Нам раздают пакетики с соевым молоком и громко врубают музыку. Время – седьмой час.
Наконец приезжаем в Районг, но автовокзал не настоящий, а только фирмы, которой принадлежит наш автобус. Настоящий в двух километрах. Собираю велик, еду туда. Следующий мой автобус – в Чантабури. Кондуктор закидывает велик прямо в салон, но платить за него я отказываюсь. Кондиционера нет, зато открыты все окна и двери. Где еще так намерзнешься, как в жарком Таиланде.
Дальше автобус в Трат. Меняю там еще денег, покупаю босоножки – все-таки на курорт еду. Платья взяты из Питера. Босоножки через 2 дня приходят в негодность, как раньше очки, хотя и то, и другое стоило не копейки.
Из Трата еду на велике в Лаем Нгоп – 16 км. Нахожу фирму, продающую билеты на паром на Ко Чанг. Меня уговаривают купить билет в оба конца с открытой датой, обещают большой автобус в Бангкок ежедневно в 11ч за 250 бат, велик бесплатно.
На пароме одни европейцы, преимущественно французы, очень шумные. Мне это непривычно после недельного общения с тихими тайцами.
Приплываем на остров. Этот так называемый курортный рай меня не очень впечатляет – он такой же замусоренный, как и остальной Таиланд. Какая-нибудь наша Алушта гораздо чище и ухоженней.
Мое единственное желание – поскорее найти пристанище и отоспаться. Первая деревня – White Sand Beach, в которой Лена в 2004-м жила 4 дня, до нее км 12. Заезжаю во все не очень навороченно выглядящие гестхаузы и ресорты - цены от 600 бат. Еду дальше. Компания тайских девчонок лет 20 мне громко кричит «хеллоу». Нет ли у них комнаты для меня? Вспоминают, что соседи вроде бы сдают бунгало по 200 бат. Бунгало тростниковое с деревянными опорами. Пристегиваю велик внутри. Чтобы его украсть, надо перепилить целых две деревянных дощечки по 10 см каждая.
Сразу иду купаться. До моря метров 50. Берег каменистый, но ничего. Плещусь, одеваюсь и иду в свет – в деревню, до которой чуть больше километра. Весь вечер занимаюсь шоппингом. По деревне разложено несметное количество красивых бус и бижутерии – очень трудно что-то выбрать. Почти ничего не покупаю, но с упоением торгуюсь.
Огромное количество смешанных пар – тайка с европеоидом. Такое ощущение, что весь мир устремился за тайскими женщинами. В Бангкоке таких пар тоже много. А вот тайцев с иностранками видеть не приходилось.
Обратно иду в полной темноте – между деревней и моим бунгало ненаселенный участок. Останавливается мотоцикл, и тайка средних лет с двухлетним ребенком спрашивает, куда мне надо. Довозит и не берет денег. Я просто таю и влюбляюсь в эту нацию по новой.
Включаю в бунгало вентилятор на всю ночь – без него духотища.
28 февраля (на велике около 50 км)
Утром встаю вся искусанная комарами, которых не слышала и не чувствовала. Хочу объехать весь остров. Посещаю деревню на сваях – наверно, самое туристское место Ко Чанга. Оттуда организуются экскурсии на другие острова.
Проезжаю около 25 км, дорога становится бетонкой, потом появляется пост – частная территория, въезд 150 бат. Со слов охранника непонятно, можно ли объехать весь остров или дорога таки кончится. Еду обратно. Купаюсь на каждом нравящемся пляже. Большинство с приятным песочком, в отличие от моего. Иногда встречаю русских, но общения избегаю. На пляжах удивительно мало народу, при тех толпах отдыхающих, которые ходят по деревне вечером и сидят в барах.
Встречаю вчерашних девчонок - пьют вино среди бела дня, зовут к ним. В магнитофоне – американская попса. Вино тайское, очень вкусное, не могу оторваться. У одной день рождения – 22 года, она лучше всех говорит по-английски. Неудивительно – у нее бойфренд в Англии, от него имеется шестимесячный ребенок. Еще один парень есть в Швейцарии, они с англичанином приезжают в разное время, оставшийся год посылают деньги, на которые можно целыми днями развлекаться. (Как мне сказали через два дня австрийцы в аэропорту – это называется «профессиональная герлфренд»). Приезжает еще одна девушка, имеющая лондонского возлюбленного. Знакомы уже шесть лет, он каждый год наведывается и скоро обещает жениться. Что-нибудь с иностранцами было почти у всех присутствующих. Несколько еще не охваченных явно завидуют и с энтузиазмом кричат «Хелло» проезжающим.
Через час, искупавшись и переодевшись, иду гулять в White Sand Beach. У девчонок сидит свежесклеенный американец лет сорока, пьет пиво. Хочу переехать в Таиланд, здесь люди очень хорошие, - делится он мечтой.
1 марта (на велике около 30 км, автобус)
Ко Чанг и море мне надоели, хочу провести последний день в Бангкоке. Приезжаю к 9 часам на причал, но, как выясняется за пару минут до отправления, не тот. Еле успеваю переехать на свой. На Ко Чанг плавают несколько конкурирующих фирм.
В Лаем Нгопе прихожу в офис паромной фирмы, покупаю билет на автобус, который за 2 дня успел почему-то подорожать до 280 бат. Народу подозрительно мало. Около одиннадцати меня и троих швейцарцев с вещами грузят в пикап и везут за полкилометра к большому автобусу, в котором уже полно народу. С меня требуют 200 бат за велик. Что обещала мне тетка из посреднической (как выяснилось) фирмы, автобусной тетке неинтересно. Препираемся минут пять, еду обратно в офис, громко скандалю и забираю деньги за билет. Своим ходом еду в Трат (16 км), сажусь в автобус за первоначальные 280 бат, но в чистенький, со спокойными тайцами вместо европейцев и с питанием. Нас кормят вафельками и каждый час приносят колу со льдом.
Около семи вечера приезжаем на автовокзал Эккамай – это юго-восток Бангкока. Темно, езжу вокруг кругами, пытаясь найти гестхауз – ни одного. Возвращаюсь на автовокзал, в справочном окошке мне советуют гостиницу недалеко за 380 бат. Впервые в Таиланде у меня свои туалет и душ, в комнате огромная круглая кровать и зеркала по всем стенам. Правда, окно отсутствует. Велик остается на гостиничной крытой автостоянке под присмотром служащих.
Хожу по Бангкоку, пробую второй сорт тайского пива – Leo (такое же заурядное, как и Сингха), которое мне ставят в непрозрачный пакетик и снабжают трубочкой. Обратно возвращаюсь на так называемом метро – это надземная железная дорога, которая идет метрах в тридцати над землей.
2 марта
Гуляю по Бангкоку. Как и везде, сплошь лотки с горячей едой. С самого первого дня меня не покидает ощущение, что весь Таиланд только и делает, что готовит и ест.
Осматриваю королевский дворец и несколько центральных храмов, но только снаружи – толпы туристов меня удручают. На людей смотреть интересней, поэтому весь день гуляю пешком по отдаленным районам и катаюсь на речном трамвайчике по Чаопрайе. В час пик можно куда-нибудь быстро добраться только на нем или на метро.
В полдень истекает срок пользования моим номером. Договариваюсь, чтобы велик с рюкзаком побыли на стоянке до вечера.
Хочу найти ботанический сад, спрашиваю о нем в зоопарке, но меня не понимают.
Захожу в Чайна-таун и на тамошний рынок тканей. Глаза разбегаются – никогда не видела такого обилия расцветок. Много знаменитых тайских шелков. Азиатская жизнь куда богаче и разнообразнее нашей. У них есть наша одежда и еда – полно европейских и американских магазинов и ресторанов, но при этом они сохраняют много своего, очень для нас необычного и к нам не проникающего. То же и с культурой – много пришлого, но самобытного еще больше.
К вечеру – то ли от знаменитых бангкокских контрастов, то ли от усталости голова идет кругом и мне впервые в этой стране становится одиноко. Звоню Тою, с которым в нацпарке познакомились. До встречи с ним гуляю по знаменитому кварталу развлечений Патпонг. На улице - обычный вещевой рынок, каких в каждом городе полно, с бусами и туристическими сувенирами. Только продавцы наглее – когда хотят тебя удержать, хватают прямо за руки. Ледибои и весь бангкокский разврат, видимо, за дверями заведений – но туда мне уже некогда.
Приезжает Той и признается, что его я вытащила с его собственного дня рождения – по телефону он об этом деликатно умолчал. Узнаем расписание автобусов в аэропорт – вернее, выясняем, что его нет и любой автобус может быть последним. Идем в гостиницу за моими вещами, потом долго стоим на остановке. Несмотря на позднее время, уличный шум такой, что расслышать друг друга непросто.
Даже в этом компактном виде - 11-дневном и сильно урезанном из-за незнания языка, - Таиланд у меня в голове пока не помещается. Все впечатления от десятка посещенных мной европейских стран в сумме и рядом не лежали. Ощущаю культурный шок, кульминация которого наступила в Бангкоке. Спрашиваю – было ли у Тоя такое по приезде в Лондон. Говорит, конечно: англичане почему-то очень мало улыбаются, и вообще, им никто кроме себя не интересен. Это да, тайцы улыбаются постоянно – достаточно встретиться с ними взглядом. В зависимости от ситуации я это каждый раз автоматически как-нибудь расшифровываю – какой у тебя красивый велосипед; какая ты молодец, что вот так катаешься; здорово, что тебе интересна наша страна. А ведь наверняка они, улыбаясь, ничего такого подумать и не успевают, а просто принимают тебя целиком и сразу к тебе расположены.
Говорю – а положительное-то что-нибудь в европейцах есть? Да – когда выпьют, они становятся почти родными и почти друзьями. Но это только до утра, пока не протрезвеют. Приезжай в Россию, - советую, - мы более открытые и теплые. Правда, улыбаемся еще реже.
Появляется автобус в аэропорт, грузимся и прощаемся. Всю дорогу ничего не читаю, а жадно смотрю в окно, пытаясь впитать в эти последние часы как можно больше. Это же делаю и в аэропорту.
3 марта
Примерно в 2.40 начинается регистрация на наш самолет. Выстраиваются очереди, я вторая в одной из них. Настроение отличное – до сих пор не верилось, что все будет в порядке: я останусь жива-здорова, не потеряю билет с паспортом и вовремя попаду в аэропорт. Но радуюсь рано. Тетенька-тайка на регистрации заявляет, что мой велик – негабаритный груз и подлежит оплате (около 1500 р). Вежливо объясняю, что у Turkmenistan airlines нет ограничений на габариты, она зовет еще каких-то девушек, и все сочувственно кивают – надо платить. Прошу позвать представителя компании – приходит пожилой туркмен, не говорящий по-русски, и показывает бумагу со стойки, на которой написано 100x50x50. Говорю – хорошо, сейчас я перепакую велосипед, и он замечательно впишется. Моя рама куда длиннее 100 см, но почему не попробовать. Снимаю заднее колесо, откручиваю переключатель и багажник. Получается с трудом, прошу помощи у рядом стоящих парней, оказавшихся австрийцами. Ничего себе встреча на рейсе Бангкок-Ашхабад! Снимаем руль, выпадает вилка. Кладем всю эту кучу в чехол, выглядит это страшно и занимает куда больше места, но тетеньки почему-то проникаются и дают добро. Счастливая хожу оставшееся время по дьютифришным магазинам. Цены раз в пять выше, чем в Бангкоке, трачу на гостинцы последние баты.
Половина нашего самолета - иностранцы, которые пересаживаются в Ашхабаде на рейс до Франкфурта. Компания ТА привлекла их очень низкими ценами.
Всю дорогу сплю, с двумя перерывами на еду.
Выходим в Ашхабаде. Встречаю своих австрийцев, пьем пиво и делимся впечатлениями. Вспоминаю любимый немецкий. Один из парней – Грольф – ездил как-то на велике по Лаосу, который граничит с Таиландом на севере и востоке. Говорит, там еще лучше – красоты те же, а люди душевнее и цены ниже. Сейчас они ездили на разные острова и целый месяц занимались дайвингом.
Франкфуртский рейс задерживают на два часа, так что вылетаем мы почти одновременно. А у ребят поезд до Вены впритык к самолету… Чувствую, не полетят они больше Туркменскими авиалиниями.
В московском самолете все резко меняется. Стюардессы хамоватые, еда в кондовой многоразовой посуде и плохого качества. Ну ничего, не привыкать.
В Домодедово получаю багаж, заглядываю в чехол – вроде все на месте. Дальше роскошный авиаэкспресс, а потом бесконечный переход на Павелецкой и такая же бесконечная лестница на Комсомольской. Когда я иду по ней с очередным неподъемным грузом, мне кажется, что я это делаю всю жизнь. Хотя на самом деле - всего несколько десятков раз.
А поезд Москва-Питер никогда не надоедает и всегда дает ощущение праздника. А на том конце всегда встречают. И счастье продолжается.